Эти выражения замелькали в шведских СМИ и соцсетях в перепалке, спровоцированной риторическим демаршем лидера ХД Эббы Кох (простите, Буш; оговорка по Фрейду): – Varför sköts det inte skarpt? Полиции следовало подстрелить хотя бы сотню разбушевавшихся погромщиков во время недавних массовых беспорядков в нескольких городах Швеции. Они же ранили – а могли убить! – не менее ста полицейских. Иначе говоря, было бы правильно открыть огонь по толпе, по всем этим исламистам и хулиганствующим иммигрантским андердогам.
Моя заметка, однако, не про политику, а про словоупотребления. Возмущаясь или, наоборот, проявляя понимание, комбатанты актуализировали словечко verkanseld и стали употреблять оба выражения синонимично, причем – не в их собственных значениях. Оба суть военно-технические термины. Первый из них есть в шв.-рус. словаре, и именно в этом качестве: ’ стрелять боевыми патронами’. Второй, по-видимому, сочтенный слишком специальным для общеязыкового словаря, в нем отсутствует. Но его нетрудно «вычислить» через английский: ⇒ effective fire [шв.-англ. Norstedts] или fire for effect [через шв. «Википедию»] ⇒ «действительный / эффективный огонь; огонь на поражение» [есть повсюду: в БАРСе, Abbyy Lingvo, Multitran’e и, конечно, в военных словарях]. Переводчик может даже отважиться на простое сложение основ: ’воздействие, эффект’ + ’огонь, стрельба’. В сумме получится ’эффективный огонь’, что и требовалось доказать.
Так в чем же «переводческая трудность»? – В том, что в публичном дискурсе эти выражения почти никогда не употребляются как сугубо военно-технические термины. Поэтому их словарные эквиваленты – «стрелять боевыми патронами» и, соответственно, «открыть эффективный (или действительный) огонь» – для перевода не годятся. Так, перевести Varför sköts det inte skarpt? как «Почему не стреляли боевыми патронами?» было бы нелепо. Речь ведь не о том, че́м надо было стрелять, а о том, что в условиях непосредственной угрозы своей жизни, то есть в ситуации необходимой самообороны, полицейские были вправе и должны были применить оружие и стрелять не для острастки и не для предупреждения, а «всерьез».
Не лучше было бы и «Почему не стреляли на поражение?». Это был бы прагматически фальшивый перевод. Шведская полиция не ведет боевых действий против граждан, даже если это озлобленная толпа. Русское выражение «стрелять на поражение» носит отчетливо военный характер, и военная метафора нередко употребляется в российских СМИ применительно к действиям полиции: полиция «ведет бой». Но это вряд ли уместно по отношению к шведской полиции. Кстати, в Швеции даже нет специальной полиции для борьбы с беспорядками, т.н. kravallpolis, готовой стрелять в толпу. Есть только отдельные полицейские патрульной службы, прошедшие дополнительную подготовку по SPT (Särskild PolisTaktik, букв. ’особая полицейская тактика’). Поэтому и перевод шведского verkanseld в контексте охранной или полицейской службы русским «огонь на поражение» обычно неуместен.
Мне встретился лишь один публицистический контекст, где слово verkanseld употреблено в собственном военно-техническом значении, но при этом скорее иронически: мол, ну что вы, такого у нас нет. Это комментарий спикера по правовым вопросам от партии Умеренных, «застенчивого» идеологического союзника г‑жи Буш, отнесшегося «с пониманием», хотя и с осторожной оговоркой, дабы не показаться антидемократом: ”– Busch satte fingret på en känsla jag också kände. […] Sedan är ju svaret på de här situationerna naturligtvis inte först och främst att använda verkanseld. Vi har från Moderaternas sida pekat på vattenkanoner.” [ ≈ «Буш попала в точку своей эмоциональной реакцией: я тоже испытал это чувство. Это, однако, не значит, что отвечать на подобные ситуации нужно в первую очередь (sic!) стрельбой на поражение. Со своей стороны мы, модераты, предлагаем использовать водометы.»]
Что же касается других случаев употребления слова verkanseld в дискуссии, то это обычно высказывания формального стиля, как бы объективно излагающие факты. Но и в этих случаях авторы реплик имеют в виду не столько ’огонь на поражение’ в каком-либо техническом смысле, сколько применение огнестрельного оружия «по-настоящему», в отличие от холостых или предупредительных выстрелов или стрельбы резиновыми пулями.
Мне представляется, что в контексте полицейской, а не военной акции в качестве русского соответствия лучше выбрать «применить огнестрельное оружие» или просто «применить оружие», а не пытаться «переводить». Моралей здесь по крайней мере две: 1. Кругом ложные друзья. Полного тождества чужого слова и своего не бывает никогда. 2. Проявляй здоровое недоверие к словарям, переводи не слова, а смысл.