Среди лексических единиц в моем словаре Samhällsordbok и дополнениях к нему, более или менее регулярно публикуемых на этом блоге, есть такие, которые могут показаться излишними. В том смысле, что они «уже есть» в общеязыковом шведско-русском Norstedts’e (NSRO), что значения некоторых из них «понятны и так», и что «в специализированном словаре им не место», так как они не являются терминами. Такие, например, как utstuderad, otrygghet, profil …
От пользователей этого словаря, в особенности переводчиков, не укрылось, что предлагаемые в нем разработки существенно отличны от традиционных, и потому включение в него чего-то, кажущегося очевидным и уже описанным, возможно не нуждается в особом оправдании. Подача в нем ориентирована на схватывание «идеи» чужого слова 1), которая санкционирует все его смысловые реализации в речи, а не одни лишь препараты значений, невесть откуда взявшихся, которые отобраны составителем традиционного словаря. Однако кое-какие «апологетические» соображения могут заинтересовать как пользователей моего словаря, так и тех, кому близки перевод и работа над словом, хотя бы они и не были связаны со шведским языком.
Итак, включение «и‑без-того-понятных», неспециальных или уже описанных в общем словаре слов и выражений не должно вводить в заблуждение:
- Они могут иметь значения, важные для тематики Samhällsordbok, но отсутствующие в словаре общеязыковом.
- Вокруг них могут «роиться» фразеологизмы, без которых не обходится язык общественно-политического дискурса и журналистский жаргон, но опять-таки не учтенные словарем.
- Они могут выглядеть вполне прозрачными, но прозрачность бывает обманчива. Почти всегда. Никакое слово чужого языка не бывает вполне тождественно по объему значения, лексической и синтаксической сочетаемости какому-либо слову своего. Об этом подробно сказано в моих статьях из серий о так называемых ложных друзьях и о шведских сложных словах.
- Несмотря на «понятность», они нередко лишены удобоподставимых переводных эквивалентов – и именно потому, что их концепт не лексикализован в русском языке. Словарь обязан дать переводчику надежные ориентиры.
Есть и другие причины, побуждающие меня включать в словарь лексические единицы, кажущиеся простыми и общеизвестными, но наиболее глубокая из них та, что только что названа: их разработка в традиционном двуязычном словаре не схватывает уникальной «идеи» чужого слова, его концепта, и потому не позволяет пользователю по-настоящему его прочувствовать, «присвоить» его как свое 2).
* * *
Обратимся к примеру. В Samhälsordbok включен глагол sjösätta, который, безусловно, не относится к специальной лексике, есть в общеязыковом словаре, и о значении которого нетрудно догадаться, даже и не заглядывая в словарь. Но давайте заглянем:
А теперь попробуем с его помощью перевести вот этот отрывок из газетной заметки о неоправданных затратах в связи со строительством и организацией Новой Каролинской больницы в Стокгольме:
356 miljoner kronor – så mycket spenderade Karolinska universitetssjukhuset på konsulttjänster 2016. 90 miljoner gick till ett amerikanskt konsultbolag, som sjösätter en organisationsmodell som majoriteten av läkarna är emot.
365 миллионов крон – вот сколько ухлопала Каролинская университетская больница на консалтинговые услуги в 2016 году. В том числе, 90 миллионов одной американской консалтинговой фирме, которая .……?.…… модель организации, хотя она неприемлема для большинства врачей.
Чем заполнить отточие? Модель организации на воду не спустишь, а переносное «запустить» здесь было бы крайне неточно и неуместно: эта фирма не запускает, а проталкивает, может быть даже продавливает, свою модель. Отчего же в словаре нет ничего удобоподставимого для перевода?
Нет, не от того, что составители NSRO оказались недостаточно предусмотрительны. Принципиальная причина в том, что в русском языке нет лексической единицы, – слова или устойчивого сочетания, – которая бы значила «то же самое». Это, строго говоря, относится к любому чужому слову. Как бы это ни расходилось с нашим представлением о наличии у шведского слова очевидного русского эквивалента! «Идею» шведского глагола sjösätta русское выражение спустить на воду не передает, а отражает лишь его предметное, буквальное значение. Между тем, шведский глагол не просто «спускает судно на воду», в сугубо физическом смысле, а еще как бы передает, «вручает» новый корабль морской стихии (именно морю, sjö-, а не воде! Вообразите себе слово vattensätta, и вы почувствуете отличие). С этой идеей связано представление о ритуальном характере и о масштабности события, совершаемого с затратой немалых усилий. По этой причине шведский глагол легко употребляется в переносных значениях. По-шведски можно sjösätta все что угодно, если описываемая ситуация удовлетворяет критериям новизны, значительности и приложения усилий по введению этого нового в контекст, где оно будет иметь существенное влияние. (Так, затонувший к несчастью vid sjösättningen боевой корабль «Васа» мог бы серьезно повлиять на баланс сил на Балтике). Русское выражение спустить на воду к таким метафорическим употреблениям совершенно не способно. Нельзя спустить на воду ни новую модель, ни теорию, ни проект, ни новую политическую партию 3). А шведский глагол все это может:
Republikanerna sjösätter en alternativ sjukvårdsreform. – Республиканцы разворачивают кампанию за альтернативную реформу здравоохранения.
Extremfeminister sjösätter ett nytt politiskt parti. – Радикальные феминисты объявляют о создании новой партии. (Возможны, конечно, и др варианты перевода, например, с употреблением глагола провозглашают или перифрастически: объявляют о выходе на политическую арену новой партии и т.п.)
Fysiker sjösätter en helt galen ny teori om universums uppkomst. – Физики выдвигают совершенно безумную теорию о происхождении вселенной.
и т.д., причем для перевода на русский придется всякий раз находить новые решения. Предлагаемого словарем одного-единственного варианта запустить в качестве эквивалента для метафорического употребления глагола sjösätta совершенно недостаточно, так как разнообразие ситуаций, к которым его можно отнести, бесконечно, а какого-то одного концептуально тождественного ему слова в русском языке нет: в нем, как уже сказано, эта идея не лексикализована. Поэтому для перевода исходного примера нужно будет употребить энергично внедряет или, может быть, в зависимости от выбранной стилистической тональности, продвигает или проталкивает свою модель организации, а в других случаях могут оказаться уместными варианты развернуть кампанию, создавать, основывать или объявлять о создании (новой партии), вводить в строй (новый завод) и т.д. и т.п. Вариант перевода будет конкретно связан с характером ситуации, и число таких вариантов в принципе не ограничено.
Само собой разумеется, что никакой словарь не может их предусмотреть, даже если бы хотел. И поэтому в нем то и дело не оказывается именно того, что подошло бы при переводе. В самом деле, нелепо было бы предположить, что в словарной статье sjösätta будут «значения»: 1. спустить (судно) на воду; 2. запустить; 3. энергично внедрять; 4. продвигать; разг. проталкивать; 5. создавать, основывать … и так до бесконечности. Никаких таких значений у этого глагола нет. А есть лишь «идея», которая в конкретных обстоятельствах речи может реализоваться в том или ином значении, не противоречащем этой идее. Исходя из этого и строятся словарные статьи в Samhällsordboken и, в частности, статья этого глагола:
sjösätta
① ‹букв.› спустить (судно) на воду;
② ‹перен., журн.› ‘энергично вводить в действие, в оборот, активно продвигать что‑л. новое и значительное’
В конкр. употреблениях: (начать) энергично внедрять; продвигать, ‹разг.› проталкивать, продавливать; выдвигать; запускать; разворачивать (кампанию, реформу и т.п.); объявлять о создании, начале деятельности (напр., новой партии) ǁ ~ en ny vårdmodell på det nya sjukhuset начать в новой больнице внедрение новой модели организации медицинского обслуживания
Полагаю, что сказанное достаточно наглядно отвечает на вопрос, почему в мой словарь попало слово, описанное в общем словаре и к тому же «очевидное» по значению. И очевидность эта обманчива, и описание неудовлетворительно. Что же касается его «неуместности» в специализированном словаре, то неуместен как раз упрек такого рода. Этот словарь не является узкоспециальным или сугубо отраслевым. В нем почти всегда наряду с терминологическими употреблениями слов и выражений описываются и общеязыковые – под одной, так сказать, концептуальной крышей. Новое же издание шире по отбору лексики и носит более выраженный характер путеводителя переводчика и студента по шведскому обществу. В частности, в нем в той или иной степени – пока еще небольшой – отражается лексика и фразеология общественного дискурса и языка СМИ. Поэтому включение «обычных» слов, которые специфичны для этих контекстов, в особенности таких, которые конституируют широко употребляемые в них фразеологизмы, вполне оправданно. Тем более, что их подача в традиционном словаре обычно не лучше, чем в приведенном выше примере, во всяком случае, с точки зрения задач перевода, на которые по самой своей природе ориентирован мой собственный словарь.
Конечно, выбранный составителями NSRO эквивалент переносного значения глагола sjösätta ’запустить’ – из множества возможных вариантов, как мы только что видели, – наиболее близок к «идее» этого слова и как бы намекает на нее. Но только намекает. Об остальном, о его истинном смысловом потенциале и условиях употребления, пользователь словаря – то есть мы с вами – должен догадываться сам. А значит уникальный смысл шведского глагола мы должны себе сначала так или иначе уяснить, чтобы понять и почувствовать, чтó можно, а чего нельзя поставить ему в соответствие в русском переводе. Словарь должен не перекладывать эту работу на пользователя, а давать ему интуитивно удовлетворительные ориентиры относительно идеи слова, сопровождая «формулу концепта» тщательно отобранными и наиболее представительными примерами реализации его смыслового потенциала. К этому я и стремился, разрабатывая статью этого глагола и множества других «простых и понятных» слов, и буду и впредь включать их в свой словарь – в той мере, в какой это согласуется с его тематической направленностью.
Следует, однако, оговориться, что и в том виде, в каком статья sjösätta представлена в Samhällsordboken, она все еще неполна. Не в том смысле, что в ней «не охвачено» еще больше вариантов перевода, а в том, что они образуют своего рода ряд синонимов – близких и не очень, – и подача неполна, если эти последние не снабжены смыслоразличительными пояснениями. Обычно это подстрочные шведские этикетки, примерно так: sjösätta … 2. börja implementera (начать) энергично внедрять; föra fram продвигать, ‹разг.› driva igenom проталкивать, bokst. ‘pressa fram’ продавливать; lansera (teori o.d.) выдвигать; sätta igång запускать; bokst. ‘veckla ut’ разворачивать (кампанию, реформу и т.п.); tillkännage lansering объявлять о создании, начале деятельности (напр., новой партии). Это обслуживает нужды активного шведскоязычного пользователя, расширяет лексический кругозор русского и придает статьям учебную функцию. Главное же состоит в том, что, исследуя смысловой потенциал описываемого слова, это не позволяет ему раствориться в синонимическом тумане.
* * *
До сих пор речь шла о словах, которые «уже есть» в общеязыковом словаре, но и случай «зеро» тоже не редкость. Зачастую в нем не оказывается слов, вполне обычных в общественном дискурсе, таких, как sovmorgon из школьного обихода, utanförskap из языка политкорректности, blåljuspersonal, нередко встречающееся в сообщениях о нападениях на работников выездных служб, или blottlägga, регулярно употребляемое в языке СМИ 4). Если исключить очевидные упущения, от которых не застрахован ни один словарь (последний пример относится к их числу), то причин отсутствия таких слов, по-видимому, две. Во-первых, компьютерная статистика встречаемости механически приписывает им слишком низкий ранг (см. Что скрывается за забором?), нисколько не считаясь с их фактической знáчимостью в дискурсе. Во-вторых, многие слова не включены по причине их кажущейся «прозрачности». Например, bilåkande, nollsummespel, följare, brukare, utbrändhet, högriskindivid, dagverksamhet, datamiss и мн. др. Между тем, их перевод далеко не всегда очевиден и вполне может оказаться ошибочным. Bilåkande это не езда на автомобиле, а индивидуальное автопользование, а brukare — не вообще пользователь, а клиент социальных служб.
Но куда хуже другое – то, о чем уже сказано выше, но не пострадает от повторения. В словаре сплошь и рядом не оказывается «именно того, что нужно» в том смысле, что ни один из приводимых в нем «эквивалентов» не вписывается в текст перевода: по своей стилистике, по своей «неудобной» сочетаемости или просто-напросто в силу своей явной смысловой неточности для данного контекста. Иначе говоря, словарь не предлагает ничего, что можно было бы безболезненно подставить в текст перевода. К числу лексических единиц, разработка которых лишена истинной переводческой перспективы, относится великое множество самых обычных слов, таких, как anlägga, anknytning, ansats, backgrund, bakslag, budskap … stickspår, utspel … — список можно продолжать до бесконечности. Сюда же следует отнести регулярное неразличение синонимов. Скажем, frånvaro и bortovaro оба значат ’отсутствие’, хотя по своей «идее» они существенно отличаются. Главная причина всего этого в том, что словарь ориентирован на инвентаризацию значений, а не на «схватывание» идеи слова, которая все эти значения санкционирует и связывает воедино.
* * *
Выше говорилось о прозрачности и о том, что она нередко обманчива. Случается, и нередко, что в общеязыковом словаре слово подается как стопроцентно прозрачное – на том основании, что между ним и предлагаемым переводным эквивалентом утверждается полное тождество. Иначе говоря, что это пара «межъязыковых синонимов». Тогда словарная статья может выглядеть таким образом:
Попытайтесь подставить этот «универсальный» эквивалент в перевод выражений вроде med utstuderad nonchalans (??с изощренным безразличием) или en utstuderad fråga (??изощренный вопрос), и вам станет ясно, к чему я веду. (Нужно: с деланным или напускным безразличием, провокационный вопрос.)
В Samhällsordboken это прилагательное необиходного стиля уместно уже потому, что оно регулярно встречается в языке СМИ, образует популярные у журналистов устойчивые сочетания, может передаваться множеством различных способов и нельзя удовлетвориться одним-единственным частным эквивалентом, являющимся по существу ложным тождеством. Его нужно подать так, чтобы его идея могла быть «проинтуирована» пользователем, в особенности, переводчиком, которому важно не только понять текст «в общих чертах», но и отыскать подходящий перевод. Альтернативную разработку этого слова см. в разделе «Дополнения к словарю». Здесь же я хочу предложить вам другой пример, отличающийся особой выразительностью.
Шведское прилагательное kreativ выглядит «лишним» по всем показателям: оно «уже есть» в общем словаре; оно не только «понятно» и без обращения к словарю, но и является интернациональным – мы найдем его и в английском, и в немецком, и во французском, и в русском тоже (т.е. оно выглядит как «друг переводчика»); наконец, оно лишено какой-либо отраслевой специфики. И опять же в общеязыковом словаре мы не находим ничего, кроме ложного тождества:
– ложного потому, что совпадая со шведским словом в некоторых частных значениях, предлагаемый в качестве полного синонима русский эквивалент не совпадает с ним концептуально. Они различны по своей идее, по самому существу, и потому шведское слово далеко не всегда заменимо его русским «межъязыковым синонимом». Например, о kreativ ledare или kreativ direktör можно сказать «творческий» только в том случае, если речь идет не об управленце, а о художественном руководителе или арт-директоре, а уж перевести kreativ bokföring как «творческая бухгалтерия» нельзя, по-видимому, ни при каких обстоятельствах. Пользователю словаря, чьим родным языком является шведский, ничто однако не помешает перевести это выражение на русский именно таким образом. А русскоязычному пользователю такое безоговорочное отождествление шведского и русского прилагательных ничего не сообщает об истинном смысловом потенциале чужого слова.
Статья прилагательного kreativ для дополнений к моему словарю уже подготовлена, хотя еще не опубликована. Возможно, в нее еще будут внесены поправки, но ее базовая структура, содержащая «формулу концепта» и основные смысловые узлы, в которых он может реализоваться, с релевантными для них вариантами перевода и примерами, вероятно не изменится. Пункты 1–4 в ней – это не «значения», а, так сказать, «повороты темы», заданной идеей слова, его концептом:
kreativ
’связанный с использованием способностей воображения и мышления для создания чего‑л., отличающегося новизной, оригинальностью’
- (несущий в себе созидательное начало, потенциал) творческий, nydanande, nyskapande созидательный ‖ ~ forskare творчески мыслящий исследователь; ~ person творческая личность; ~ personlighet творческий склад личности; ~ miljö творческая среда; ~ gemenskap творческое содружество; ~t tänkande творческое мышление
- (способный на оригинальные решения, выдумку; использующий эту способность, часто предосудительным образом) uppfinningsrik изобретательный, креативный; fyndig находчивый; uppslagsrik, idérik «генератор идей»; initiativrik инициативный; ‖ ~ ledare креативный руководитель; ~ förskolelärare изобретательная воспитательница (påhittig, ср. горазд на выдумки); ~ bokföring креативная бухгалтерия; t~ historiebruk креативное обращение с историей;
- (являющийся результатом творческой деятельности или изобретательности) креативный, originell необычный, оригинальный ‖ ~ lösning креативное решение или творческое решение; ~ kreativ frisyr креативная стрижка [прическа] (вним.: не «творческая»);
- (имеющий творческий характер) творческий, креативный ‖ ~ verksamhet творческая деятельность, тж. род деятельности, требующий творческого подхода; ~ tjänst креативная должность; ~t kaos творческий беспорядок; ~ utveckling творческое развитие; ~ skrivande творческое письмо
Бросается в глаза разница объемов статей в NSRO и в Samhällsordbok. Списать спартанскую краткость подачи на экономию места в печатном NSRO, к чему неизменно призывал его крестный отец В.П. Берков, конечно же нельзя. Экономия за счет «интересов пользователя» ему бы вряд ли пришлась по душе. К тому же этот словарь именуется Norstedts stora ryska ordbok, т.е. «большой» 5). Не выдерживает критики такая компактность, мотивируемая якобы полным тождеством шведского слова и русского эквивалента. Наконец, неприемлемы и возражения против «злоупотребления переводящими эквивалентами»: если они с необходимой точностью отнесены к «своим» смысловым узлам концепта, тщательно дифференцированы и снабжены представительными примерами, эти эквиваленты нисколько не размывают этот концепт, а напротив позволяют полнее и убедительней «схватить» его существо, понять его уникальность, раскрыть его смысловой потенциал и условия употребления и предоставить надежные ориентиры переводчику.
_______________________________
1) Что, конечно, далеко не всегда безоговорочно удается. Но для моей сегодняшней темы это, что называется, «эпифеноменально»: принципа не отменяет, а кто может, пусть сделает лучше, точнее, интуитивно убедительней.
2) Практическая лексикография постепенно эволюционирует в этом направлении, о чем свидетельствуют лучшие одноязычные словари. К их числу следует отнести большой толковый словарь шведского языка (Svensk Ordbok, SO). Хотя предлагаемые в нем толкования в основном ориентированы на семантику наиболее типичных ситуаций, в которых употребляются описываемые слова, – как это и принято в традиционной лексикографии, – в них прослеживается стремление обеспечить связность значений, без излишнего дробления, и нередко содержатся прагматические пояснения, цель которых – помочь пользователю словаря уловить специфику условий употребления слова (в особенности, в отличие от других, близких по значению). Конечно, это помогает также подобрать правильный перевод на другой язык. В практической двуязычной лексикографии установка на описание концепта слова, к сожалению, пока почти не прослеживается. Мой собственный словарь, Samhällsordbok – один из очень немногих опытов этого рода.
3) Кое-что из этого и впрямь можно запустить, хотя лишь при известной вольности стиля, например, проект, но никак не теорию или новую партию.
4) Перевод этих и др. приводимых здесь примеров см. в Samhällsordbok и в дополнениях к словарю.
5) Впрочем, это скорее недобросовестный маркетинг. По моей оценке в нем всего 40–45 тысяч словарных статей. Это по крайней мере втрое меньше, чем должно быть в «большом» словаре.